- Все просто, С’саш. Я верю в судьбу, верю в то, что Империя возродится. И верю в Богов – наших Богов!
И когда эльф закатал рукав, Александр практически не удивился, обнаружив рисунок подобный тому, что имелся у него самого. Хотя татуировка мастера смотрелась куда как насыщеннее - множество мелких сцен и картинок разворачивалось перед глазами, стоило только задержать на них взгляд. И сразу становилось понятны, что этот темный Охотник прожил долгую, наполненную опасностями и победами жизнь.
Интерлюдия 1
- Айя мару айя кесме! Айя мару айя кесме!
Ритмичный танец облаченных в шкуры и кожаные доспехи воинов завораживал. Ритм, который они отбивали своими копьями о землю вгонял в транс, как и низкое горловое пение старого гоблина. Одна нота сменяла другую, и в нужных местах завывания шамана подхватывали остальные. Духи жадны до энергии и зрелищ – приманить обитателей астрала на отблеск напитанного эфиром костра, заинтересовать происходящим… И поймать, подсечь, как опытный рыбак подсекает добычу в реке.
В этом и заключается суть его умений, думал Фарук, выводя ритм песнопений, приплясывая у огня и постукивая в обтянутый кожей барабан. Знание тонкостей призыва, определение характера и стремлений призываемого, того, что движет обитателями астрала – это и есть главное в его профессии. Кого-то купить щедрыми подношениями, иного заинтересовать и развлечь, а третьего взять рукой за горло и заставить работать. И нужный ему сегодня дух был из последних – он это чувствовал.
- Айя мару айя кесме! Айя мару айя кесме!
Острый ритуальный кинжал взрезает горло жертвенного животного, и вместе с тугими струями крови, бьющими прямо в костер, любопытство и голод призываемого достигают своего пика. Прорывается тонкая пелена завесы, и нужный дух, заглотив крючок приманки, устремляется на Срединный план, ведомый зеленокожим мастером.
Вот только насыщение гостя не входит в планы Фарука. И когда странная в ночной темноте тень накрывает агонизирующую тушку, шаман начинает действовать, накидывая на пришельца незримый, но действенный поводок своей воли. Пара мгновений, и перепуганный, потерявший частичку своих сил дух спасается бегством, а гоблин наконец-то переводит дыхание, вытирая со лба проступившие капельки пота и присаживаясь у безжизненного тела.
Годы дают о себе знать, да и скиталец во времени – одна из редких разновидностей эфирных существ – на этот раз попался довольно крупный. Впрочем, мастерство никуда от него не делось, усмехнулся шаман. Все прошло как положено, и эфирник, улепетывая на родной план, оставил здесь частичку себя, что и было нужно старому гоблину.
- Все, свободны!
Повинуясь приказу, воины молча покинули круг призыва. Авторитет постоянно нужно поддерживать, иначе съедят – в прямом смысле, надеясь отхватить себе частичку его сил. Так что традиция приглашать на камлание достойнейших воинов племени родилась не случайно, пусть видят его мощь, прикасаются к потустороннему и рассказывают у очагов своим детям о могучем шамане. Да и мало ли кто или что может заявиться на зов – кем-то же нужно жертвовать. Ну и легенды о достойно погибших в бою, защищая селение, хорошо действуют на молодежь. Тоже важный воспитательный момент.
Тем временем площадка полностью очистилась от посторонних, и, немного передохнув, Фарук встал на ноги и направился к жертвеннику. Сила призванного существа, заключенная в туше, надолго там не задержится, и медлить не стоило. Лезвие ножа, блеснув в отсветах костра, взрезает брюшную полость животного, вываливая содержимое на подстилку. И начинается самое интересное, то, зачем все это сегодня и затевалось – гадание на внутренностях жертвы.
Засучив рукава, шаман опускает руки в еще теплые требуха, исходящие паром на прохладном ночном воздухе, и погружается в медитацию, надеясь уловить отблески силы. Постепенно сердце, печень, почки, селезенка и прочее будто бы сами собой распределяются по циновке, и когда старик выпадает из транса, ему остается только получить ответы на свои правильно заданные вопросы.
- Хм, не нравится мне это пятно… А этот нарост? Демон!
Сегодня боги были как никогда к нему благосклонны, и знаки их читались довольно отчетливо. Вот только символы эти ничего хорошего ему не сулили. Опасность, опасность… смертельная опасность! Где же оно, думал шаман, перебирая послание. Он уже свое пожил, знал, какое посмертие его ждет, и сама смерть его не страшила. Страшило уйти за грань не отомстив – и сегодня, в единственную ночь года, когда звезды благоприятствуют такому гаданию, он в очередной раз задавал небу этот вопрос.
- Есть! – нес держался старик, заметив явные признаки того, что враг его будет повержен.
- Да, не зря я с тобой столько возился, человек! Не зря!
Душа старика пела. И песня эта была такой же темной и пропитанной жаждой мщения, как и он сам. Боги ясно давали понять, что своей цели он достигнет, и враг его будет повержен. Ну а смерть… Что смерть? Все мы когда-нибудь умрем. И старый гоблин - и пришедший из другого мира человек. Раньше… Позже… Какая разница?
Глава 3. Приманка
После того случая в самом начале его карьеры авантюриста и межмирового путешественника, когда он, едва покинув Проклятый лес подвергся неожиданному нападению, ощутив острую сталь у горла, Александр принял меры против подобных приемов. Он вообще взял в привычку разбирать и отрабатывать все рейды и схватки, самостоятельно или вместе с нанятыми наставниками вычисляя допущенные ошибки.
Вот и сейчас, едва ощутив укол интуиции и уловив движение позади, он не раздумывая кувыркнулся вперед, в падении разворачиваясь и выхватывая автоматический пистолет. Короткая очередь лишь краем зацепила подкрадывающегося противника, вызвав срабатывание вспыхнувшей на мгновение защиты. Но все же заставила размытую фигуру отпрянуть в сторону и сбросить маскировку, хотя это только ускорило нападавшего.
Сместить прицел и выстрелить вновь он уже не успел. Скоростной боец наскочил на него вихрем, не позволив ему этого сделать. Собственная «Хрустальная Сфера» полыхнула, отражая усиленный каким-то умением укол, но дальнейшая серия ударов оставила его без оружия – выбитый пистолет улетел в сторону. И все же «Сильфидиум», задействованный на максимум, помог ему избежать ранений и отвел кинжалы противника, дав возможность контратаковать.
Техника «Низвергателей», отточенная в многочисленных учебных спаррингах, как и уроки местных бойцов, не прошли для него даром. Мягкие уводящие блоки и жесткий удар ногой в живот отбросил нападавшего, пробив защиту легких черных доспехов и заставив того непроизвольно охнуть, согнувшись. Выхватывая бебут, Александр не дал ему времени отдышаться и выстрелил кислотным конструктом, активируя перстень с «Плевком Баала» и смещаясь в сторону своего оружия.
На удивление легко уклонившись, противник и сам запустил в него каким-то заклятьем. Сотканная из воздуха мерцающая сеть обтекла его фигуру, соскользнув в сторону. Поле антимагии сработало надежно, не дав конструкту зацепиться, но боец ближнего боя успел подскочить вплотную, вскинув кинжалы и намереваясь видимо наконец-то покончить с оказавшейся слишком шустрой жертвой.
Чего, в общем-то, он и ждал. Шансов добраться до пистолета, как и отбиться от «Убийцы» четырнадцатого уровня у Александра не было, так что метнувшись в сторону и разорвав дистанцию он в то же время успел кинуть между ними ловушку «Пентаграммы», видимую только ему. В нее то противник и вляпался, со вспышкой Холода застыв на месте.